Мы — есть! - Страница 194

194

Даша плыла в потоке пронизывающей душу любви, нежности и тихо плакала от невозможного и невероятного счастья. Рядом заливалась счастливым смехом Врайла, уже не понимающая с какой стати она так боялась Посвящения. Девушки все больше сливались друг с другом и со всеми остальными. Все непонимание, равнодушие, черствость осыпались с них, как осыпается шелуха. Даша слушала Вселенную, в ней звенел и смеялся серебряный ветер, выдувающий из каждого закутка души остатки комплексов, предрассудков и всего того, что не давало ей воспринимать мир с любовью. И не давало принимать открыто чужую любовь. Девушке казалось, что рука Мастера гладит ее по голове, утешая и защищая от любой беды. А потом вспомнила, как страшно он платит за их счастье и едва не заплакала от пронзительной жалости. Ну за что, Господи? За что? Господь, как всегда, промолчал. Даша послала в сторону Командора свою любовь и свою благодарность. И получила в ответ ласковую и добрую отеческую улыбку. Волны радости перекатывались через нее, девушка почти захлебывалась в ней. Мириады и мириады разумных посылали ей сейчас свою любовь и она пыталась отвечать им тем же, искренне надеясь, что они ощущают то, что сейчас ощущает она сама.

Нити постепенно меняли цвет, сплетаясь в жгуты, и случайность переходила на уровень физического закона. Все больше и больше таких жгутов застывали в окончательном узоре многомерного плетения, и Кержак уже не слишком понимал, что делает Мастер. Ему просто не хватало знаний для такого понимания. Чуть ли не впервые за последнюю тысячу лет. Последний жгут занял свое место и узор стал окончательным, возвестив мир об этом чем-то, смутно напомнившим сотрясший пространство и время гонг. Только прозвучал этот гонг там, где не было никого, кто мог его услышать. Кроме, разве что, Мастера с Кержаком. Души ставших аарн разумных неспешно опускались вниз, в свои тела, одна за другой покидая сферы Творения. Кержак знал, что еще не раз побывает здесь и выше, теперь ему действительно не нужна для того помощь Командора. Знание было подсознательным, все еще смутным, но шаман понимал, что в случае необходимости сумеет подняться сюда самостоятельно. И его пропустят!

Даша открыла глаза и чуть не задохнулась, не понимая, она это или нет. Если она, то почему чувствует, что у Врайлы чешется щека? Почему чувствует тихую радость Дарли? Смущение и любовь Равлы? Ликующий восторг Николая? Уверенность Никиты и потрясение Лави? Вот оно, значит, как — быть эмпатом?.. Она послала всем вокруг эмообраз, в котором смешалось все, что она чувствовала, все, что запомнила. Откуда-то Даша знала, как сформировать и послать этот эмообраз. Она едва не захлебнулась под потоком чужих эмообразов, передающих ощущения остальных прошедших Посвящение.

Кержак молча встал и низко поклонился в сторону площадки, на которой застыл улыбающийся Командор. Он улыбался, но старый шаман прекрасно знал, что он сейчас чувствует и каково ему приходится. На выходе из транса он самым краешком попытался прикоснуться к ауре Мастера и едва сдержал вопль боли. А ведь это только намек на то, что приходится переживать Илару. И он терпит. Не обозляется, не считает кого-то виновным в своих бедах, а продолжает помогать другим, считая, что так правильно. Орк покачал головой и вздохнул. Все-таки необходимо попытаться найти хоть какое облегчение для Мастера, слишком велика его плата. Двенадцатый уровень… И предположить никогда не мог, что кто-нибудь способен вынести такую боль и не сойти при том с ума. Не сломаться, не превратиться в визжащую от боли, жалкую тварь. Орк перебрасывался эмообразами с учениками и восторженно скалился — как же ему не хватало такого способа общения! Теперь все, что раньше нужно было объяснять много раз и много дней, можно объяснить двумя-тремя эмообразами. И не бояться, что тебя неправильно поймут. Хотя как следует такому общению еще учиться и учиться, но даже сейчас он уже легко мог дать понять Николаю, почему у того не получаются плетения защиты. Семину и Мавису — как нельзя работать со связками перемещения. Альмии и Савке — как контролировать свои плетения и заимствовать силу из внешних источников. Почему-то до них это как-то не доходило, и как ни пытался Кержак объяснить, понять его объяснений ученики так и не смогли. Теперь поймут.

С какой-то стати Даше захотелось коснуться своей сущности Целителя Душ. Она так и сделала, принявшись купаться в бьющихся вокруг волнах счастья и радости. И счастливо смеялась, пока случайно не коснулась продолжающего улыбаться Командора. И взвыла. Адская, невыносимая боль ударила по каждому нерву девушки, мышцы скрутились в жгуты, в голове взорвался раскаленный шар. Она попыталась выкарабкаться из распахнувшегося под ней страшного, черного, мертвенного омута, куда ее затягивало, но не смогла, с каждым мгновением погружаясь все глубже. Даша не видела, как к ней бросились брат с Никитой, не видела, что бьется в корчах около кресла. Внезапно ее толчком вышвырнуло на поверхность, и она пронзительно завизжала. И сразу же замолчала, поняв, что все закончилось. Рядом стоял Командор и что-то делал с ней.

— Дурочка маленькая… — в эмообразе Мастера пылала укоризна. — И как тебе только в голову взбрело ко мне после Посвящения касаться? Никогда так не делай, малышка. Для Целителя Душ это смертельно, запомни раз и навсегда. Счастье, что я вовремя спохватился…

— А то что? — побледнел Николай.

— А то бы мы ее потеряли, — вздохнул Мастер. — Тра-Лгаа, быстрее сюда. Ты мне срочно нужна.

Он отправил эмообраз куда-то в пространство, и буквально через пару минут из гиперперехода вынырнула небольшая, сине-желто-алая арахна, покрытая длинной, мягкой шерсткой.

194